«Че ты ходишь тут, снег топчешь? Бесполезное существо!» — ругается уборщица станции метро. Бездомный, настолько грязный и заросший, что трудно разглядеть в нем человеческое обличье, произносит что-то нечленораздельное в ответ. «Иди отсюда!» — кричит разозленная женщина и машет кулаком. Ее можно понять — устала от тяжелого, монотонного, неблагодарного труда. А бездомный искренне не понимает, в чем же он провинился, и продолжает медленно спускаться по лестнице в теплый вестибюль. Люди, брезгливо фыркая, обходят его стороной.
«Дом трудолюбия Ной» давно выработал алгоритм помощи людям, выражающим хоть мало-мальское желание сменить образ жизни с пьяного уличного на трезвый трудовой. Модель имеет давнюю историю (вспоминаем дома Иоанна Кронштадтского), хорошо адаптирована к современным реалиям и отлажена до винтика. Эти дома 9 лет спасают людей от увечий и смерти на улицах, они задали высокую планку для таких учреждений по всему столичному региону. Конкуренция с «Ноем» вынуждает и других «держать уровень».
Но как помочь тем, кто уже ничего не хочет и мало что соображает? Например, вот тому человеку, который справлял малую нужду прямо в поезде метро, а потом, распугивая всех, фланировал по вагонам? А вон той бабушке («божьему одуванчику»), живущей в своем выдуманном мире и убежденной, что ей никакая помощь не требуется? А вон тому парню, вроде крепкому, но с поведением ребенка примерно 5 лет? Добровольно менять образ жизни они не станут… И не могут их увезти ни «скорая», ни социальный патруль — отказываются от всего.
Проходя мимо этих людей, даже человек, вооруженный телефонами Эмиля Сосинского, диспетчера «Ноя» и руководителей социальных домов, все равно ощущает себя тем самым существом, ходящим по кругу и лишь топчущим снег… Забрать их в приют сейчас невозможно — не пойдут. Уговорить их на это, наверное, не легче, чем послать в нокаут Хабиба Нурмагомедова или отбить 11-метровый удар Криштиану Роналду. Такое если и получится, то лишь по счастливой случайности — о таких осечках больших мастеров обычно говорят «проиграл не сопернику, а самому себе».
Да и не хочется быть этим несчастным людям «недругом». Хочется быть им помощником, спасти от погибели. И есть ведь под них места в том же «Ное», и можно еще их создать, обустроить приюты, дома милосердия. Это нелегко, недешево, но реально и решаемо. Если мы все-таки получим грант от правительства Москвы, то будем готовы обеспечить койкоместами всех бездомных столичного региона! Но как убедить этих сложных людей улиц туда пойти?
— Привлечь гениального уговорщика, который каким-то чудом нашел бы с ними общий язык? Это должен быть «человек от Бога». Хотелось бы найти хоть одного! Может, среди проповедников, священнослужителей?..
— Внести правки в законодательство и применять силовой ресурс, принудительно увозя этих людей в специализированные учреждения (как в средневековой Европе — исправительные дома в Нидерландах, воркхаузы в Англии)? При должной реализации и контроле это могло бы быть очень эффективно, только совсем не в духе нашего времени. И понесется: «Негуманно!», «Очередное лишение прав и свобод!», «Каменный век!», «Полицейское государство!», «СС!».
— Комплекс мер: и уговаривать бездомных, и призывать к содействию государство. Придется как следует поработать!
Или оставить все как есть, в состоянии самотека. И просто кормить их, привозить одежду, медикаменты. Поддерживать в них недолгую жизнь с известным наперед финалом. А потом хоронить (хотя кто их особо-то хоронит)… Уйдут эти, придут другие, и снова будут лишь вздохи, кормления и красивые рассуждения о гуманизме. То самое бесполезное топтание снега с попытками успокоения совести.
А что думаете вы, уважаемые читатели? Как мотивировать хронических\патологических бездомных уйти с улицы и изменить образ жизни? Вопрос «стоит ли вообще этим озадачиваться», надеемся, для нас с вами не стоит?
